Дочь генерала - Страница 44

— Что можно сказать... Естественно, психиатр, доктор медицины. Странный тип. Не вписывается он здесь, всегда сам по себе. Впрочем, Учебный центр существует как бы сам по себе. Я даже думаю иногда: поставили бы уж стену со сторожевыми вышками.

Синтия спросила:

— Они были друзьями?

— Судя по всему, они были достаточно близки. Он был для нее своего рода наставником — что, между прочим, не говорит о ее хорошем вкусе, извините.

— Когда расследуется дело об убийстве, о мертвых не обязательно говорить хорошо.

— И все-таки это было неуместное замечание. — Кент потер глаза. — Я просто... немного устал.

— Да, у вас напряженный день, — вставила Синтия. — Неприятная роль нести родителям новость о смерти их дочери.

— Да, малоприятная. Я позвонил, к телефону подошла миссис Кемпбелл, сказал, что заеду к ним домой... Она поняла: что-то стряслось. Приехал я с главным капелланом, майором Имзом, и врачом, капитаном Суиком. Кемпбеллы увидели нас... Сколько раз видел, как извещают о смерти, сам участвовал в этой скорбной процедуре... Если человек погиб в бою, находишь какие-то верные слова. Но вот убийство... что тут скажешь?

— Как они приняли известие? — спросила Синтия.

— Мужественно. Как и подобает солдату и его жене. Я пробыл там всего несколько минут, потом уехал, оставив с ними капеллана.

— Надеюсь, вы не вдавались в подробности? — сказал я.

— Нет. Только сказал, что Энн нашли на стрельбище мертвой и, очевидно, это убийство.

— А что сказал генерал?

— Сказал... «Погибла, выполняя свой долг». — Кент помолчал. — Наверное, в этих словах находишь утешение.

— Значит, вы не вдавались в детали... Не сказали о ее позе, о том, что, возможно, она была изнасилована?

— Нет. Он, правда, спросил, как она умерла. Я ответил, что, вероятно, ее задушили.

— И что он сказал?

— Ничего.

— Вы сообщили ему мое имя и дали номер телефона?

— Да, он спросил, подключились ли к расследованию люди из УРП. Я сказал, что воспользовался вашим здесь присутствием и присутствием мисс Санхилл и попросил вас заняться этим делом.

— Что он на это ответил?

— Генерал хочет, чтобы делом занялся майор Боуз, начальник здешнего отделения УРП.

— Что вы ему ответили?

— Я не стал обсуждать с ним эту тему. Он сам понимает, что назначение следователя не входит в его компетенцию.

— Как приняла известие о смерти дочери миссис Кемпбелл?

— Стойко, но по всему было видно, что вот-вот разрыдается. Сохранять невозмутимость в любых обстоятельствах — первое дело для генералов и их жен. Чувствуется старая школа.

— Хорошо, Билл. Бригада экспертов прибудет после заката и, вероятно, проработает всю ночь. Скажите своим людям, чтобы никого из посторонних не допускали.

— Сделаю... Хочу напомнить, Пол: генерал желает вас видеть у себя дома. И как можно скорее.

— Зачем?

— Вероятно, чтобы узнать обстоятельства смерти дочери и попросить ввести в курс дела майора Боуза.

— Отлично. Я это сделаю по телефону.

— Вот еще что. Звонили из Пентагона. Главный военный прокурор согласился с мнением вашего босса, что вы и мисс Санхилл никак не связаны с нашими людьми и способны лучше выполнить задание, чем здешнее отделение УРП. Это решение окончательное. Можете сообщить о нем генералу. Рекомендую сделать это немедленно.

— А я хочу немедленно поговорить с Чарлзом Муром.

— В порядке исключения, Пол, будьте хоть немного политичны.

Я вопросительно взглянул на Синтию. Она кивнула. Я пожал плечами:

— Ну что ж, тогда к генералу и миссис Кемпбелл.

Кент проводил нас до выхода.

— Знаете, — сказал он, — это ирония судьбы... У Энн было любимое выражение, как бы личный девиз... Она вычитана его у какого-то философа, кажется, Ницше... «То, что не убило нас, закаляет...» И вот она убита.

Глава 13

Мы ехали к генералу.

— Знаешь, я, кажется, представляю себе эту измученную, несчастную молодую женщину...

— Поправь зеркало заднего вида.

— Не надо, Пол.

— Прости.

Я, наверное, задремал, потому что почувствовал, как Синтия толкнула меня в бок.

— Ты слышат, что я сказала?

— Да. Ты сказала «не надо».

— Нет, я сказала, что Кент что-то скрывает.

Я выпрямился и зевнул.

— Да, есть такое впечатление... Не могли бы мы где-нибудь остановиться и выпить по чашке кофе?

— Не могли бы. Лучше скажи, ты действительно подозреваешь Кента?

— Как тебе сказать... Подозревать многих можно, теоретически. Мне, например, не нравится одно обстоятельство: у него жена уехала, и некому подтвердить его алиби. Большинство женатых мужчин утром дома, в постели с женами. А когда жена в отъезде и такое происшествие, невольно задумываешься: дикое совпадение или что-нибудь другое?

— Как тебе Ярдли?

— Не так глуп, как кажется.

— Совсем не глуп. Мне приходилось работать с ним год назад, когда я вернулась из Европы. Один солдат изнасиловал мидлендскую девушку, и я имела удовольствие познакомиться с шефом Ярдли.

— Дело знает?

— Еще как! Помню, он говорил: военные прибывают и убывают, а он тридцать годков за порядком наблюдает, его тут знает каждая собака. Вдобавок умеет быть обаятельным, когда нужно, и хитрющий как змей.

— И вдобавок оставляет пальчики — там, где они уже могли быть.

— Кент тоже оставляет. И мы с тобой.

— Верно. Но мне точно известно, что я не убивал. А ты?

— Я спала, — спокойно сказала Синтия.

— Одна? Это плохо. Пригласила бы меня к себе. У нас у обоих было бы алиби.

— Уж лучше быть подозреваемой.

Дорога была длинная, прямая и узкая, как глубокий черный рубец на теле высоченных сосен. От раскаленного асфальта волнами поднимался горячий воздух.