Дочь генерала - Страница 74

Мы припарковали «мустанг» на улице и пошли по дорожке к дому. В семь утра здесь, на холме, было прохладно, но косые лучи солнца обещали еще один жаркий день.

— Полковники, у которых достаточно заслуг и времени, чтобы стать генералами, болезненно реагируют на проблемы, мешающие их продвижению. Фаулер и Кент тоже к ним относятся, — сказал я.

— В каждой проблеме есть свои возможности.

— Да, но иногда проблема становится неразрешимой. У Кента, например, карьера кончилась.

Было ровно семь часов утра, я постучал в дом.

Дверь отперла миловидная черная дама в летнем платье цвета морской волны. Она натянуто улыбалась. Я хотел представиться, но она опередила меня:

— Мисс Санхилл и мистер Бреннер, если не ошибаюсь?

— Да, мэм. — Я готов был простить ей, что она первым назвала явно более молодого и стоящего ниже по званию уорент-офицера.

Гражданские, даже полковничьи супруги, вечно путают, да и различие в званиях среди уорент-офицеров все равно что девственность у проституток.

После секундного замешательства миссис Фаулер повела нас по просторному коридору.

— У вас прекрасный дом, — заметила Синтия.

— Благодарю вас.

— Вы хорошо знали капитана Кемпбелл? — не отставала Синтия.

— О нет... не очень...

Странный ответ. Как могла жена адъютанта генерала Кемпбелла не знать его дочь? Миссис Фаулер была растеряна, нервничала, если забыла маленькие светские условности, которые должны быть второй натурой у полковничьих жен.

— Вы видели миссис Кемпбелл после трагедии? — спросил я.

— Миссис Кемпбелл? Нет... Я была... слишком потрясена.

Наверное, все-таки не так потрясена, как ее мать. Странно, что она не нанесла визит с выражением соболезнования.

Я хотел задать еще один вопрос, но мы уже ступили в застекленную веранду на задней стороне дома, где нас ждал полковник Фаулер. Он был одет по форме, пуговица на вороте рубашки застегнута, галстук аккуратно повязан, правда, куртка висела на стуле. Полковник разговаривал по телефону; увидев нас, он сделал знак рукой, и мы сели в плетеные кресла за небольшим столом.

Военные в Штатах являются последним, пожалуй, оплотом определенных обычаев: ответственности, долга и хороших манер. В случае необходимости вы можете обратиться к шестисотстраничному пособию для офицеров, где подробно объясняется, что такое жизнь и как с ней бороться, поэтому малейший непорядок вызывает растерянность.

Миссис Фаулер, извинившись, вышла. Полковник выслушал своего телефонного собеседника, потом сказал:

— Хорошо, сэр. Я им передам. — Положив трубку, он обратился к нам: — Доброе утро.

— Доброе утро, полковник.

— Кофе?

— Если можно.

Он налил две чашки, показал на сахар и без лишних слов начал:

— Я редко сталкивался с дискриминацией в армии. От имени других национальных меньшинств я имею право заявить, что принадлежность к той или иной расе не является препятствием в армии и продвижению по службе. Среди рядового состава иногда возникают проблемы на расовой почве, но систематической расовой дискриминации не существует.

Я пока не улавливал, к чему он клонит, и положил в чашку сахару.

Полковник обратился к Синтии:

— Вам случалось испытывать дискриминацию по признаку пола?

Поколебавшись, Синтия ответила:

— Пожалуй... несколько раз.

— Вам приходилось подвергаться домогательствам?

— Да.

— Вы были когда-нибудь объектом недостойных намеков, слухов, сплетен, клеветы?

— Кажется, была... один раз.

Полковник Фаулер кивнул:

— Ну вот видите. У меня, черного мужчины, меньше проблем, чем у вас, белой женщины.

— Мне известно, что в армии косо глядят на женщин-военнослужащих. В мире вообще женщин ставят ниже мужчин. Но что вы хотите этим сказать, полковник?

— Я хочу сказать, мисс Санхилл, что капитану Энн Кемпбелл здесь, в Хадли, приходилось нелегко. Если бы она была сыном генерала и сражалась в Персидском заливе, Панаме или Гренаде, ее обожали бы в войсках, как это бывало с сыновьями великих военачальников во все времена. Вместо этого кое-кто распускает слухи, что она трахалась направо и налево, извините за выражение.

— Если бы капитан Энн Кемпбелл была сыном боевого генерала, — вступил в беседу я, — вернулась с полей сражений, увенчанная славой и наградами, и перетрахала бы здесь весь женский личный состав, ей никогда не пришлось бы самой платить в офицерском клубе за выпивку.

— Совершенно верно, — согласился Фаулер. — К сожалению, в отношении мужчин и женщин действительно существует двойной стандарт, которого мы никогда не потерпим в межрасовых отношениях. Итак, если вы располагаете неприятной информацией о любовных похождениях капитана Кемпбелл, я готов выслушать вас, хотя мне глубоко безразлично, правдива эта информация или нет.

— В настоящий момент я не имею права разглашать источники имеющейся у меня информации, — сказал я. — Но смею вас заверить, полковник, мой единственный интерес к «любовным похождениям» капитана Кемпбелл заключается в том, связаны ли они с ее убийством, и если да, то каким образом. У меня нет намерения рассматривать ее половую жизнь как пикантный комментарий к изнасилованию и удушению, которые произошли на стрельбище. — На самом деле капитана никто не насиловал, но никто посторонний не видел заключения патологоанатома.

— Я верю в вашу искренность, мистер Бреннер, и не хочу ставить под сомнение вашу профессиональную этику. Но вам следует держать ту связь, о которой вы говорите, при себе и не превращать расследование в охоту на ведьм.

— Полковник, я понимаю вашу озабоченность и горе родителей погибшей, но речь идет не о слухах и сплетнях, как вы считаете, а о неприятных фактах, которыми я располагаю. Энн Кемпбелл вела не просто активную половую жизнь, что при ее положении в армии, состоящей преимущественно из мужчин, отнюдь не является сугубо личным делом, она вела потенциально опасную половую жизнь. Мы можем целое утро дискутировать насчет двойных стандартов, но если я узнаю, что дочь генерала спала с половиной высшего комсостава в части, то начинаю думать о подозреваемых, а не о крикливых заголовках в «желтой прессе». В моей сыщицкой голове не вертятся слова «шлюха» или «потаскуха», а совсем другие, вроде «шантаж» или «мотив». Я достаточно ясно выражаюсь, полковник?