Дочь генерала - Страница 92

— Бреннер, я вас слушаю.

— Да-да, сэр. Мне просто хотелось перекинуться с вами...

— Мы не на спортивной площадке. Что вам нужно?

— Полагаю, вы рассердились, что я попросил не допускать вас к этому делу?

— Правильно полагаете, мистер.

— Да, сэр. Собственно говоря, это полковник Кент решил направить на это задание следователя, не имеющего отношения к Форт-Хадли. — Мне показалось, что майор уже пожалел о том, что втянулся в разговор на неприятную тему.

— Полковник не принимает решений такого рода. А вам следовало бы просто из вежливости сделать мне по приезде звонок.

— Да, сэр. Я был занят. И телефонная связь — двусторонняя.

— Но-но, держите себя в рамках, уважаемый.

— Как поживает миссис Боуз?

— Что?

— Вы женаты, майор?

После секундной заминки он выпалил:

— Вам-то какое дело?

— Я задаю вам официальный вопрос, касающийся расследования случившегося убийства. Следовательно, это мое дело. Пожалуйста, отвечайте.

Снова заминка.

— Да, женат.

— Миссис Боуз слышала о капитане Кемпбелл?

— Какого дьявола?..

Синтия подняла голову.

— Майор, у меня есть доказательства, что вы посещали дом Энн Кемпбелл и состояли с ней во внебрачных половых сношениях. В подвальном помещении вы совершали половые акты, которые являются нарушением военного кодекса и закона штата Джорджия.

Я, конечно, не знал, что является нарушением закона штата Джорджия и чем именно занимались Боуз и Энн Кемпбелл в подвальном помещении, но какая разница. Кидай в человека побольше грязи, кое-что прилипнет.

Синтия взяла отводную трубку послушать, что скажет Боуз, но тот молчал. Я терпеливо ждал. Наконец он выдавил:

— Думаю, нам надо встретиться.

— На меня много заявок, майор. Вам позвонят из Фоллз-Черч. Собирайте вещи. Желаю успеха.

— Погодите! Надо поговорить. Кто об этом знает? Я объясню...

— Объясните фотографии в ее подземной спаленке?

— Я... меня там не различишь...

— Маска у вас на лице, но зад и перед-то голенькие. Пригласим вашу жену для опознания.

— Не смейте мне угрожать!

— Вы же сами полицейский, черт вас возьми! К тому же офицер, должны понимать. Что толку отпираться?

Прошло секунд пять. Потом я услышал:

— Похоже, я влип.

— Как миленький.

— Можете помочь мне?

— Рекомендую написать чистосердечное признание и положиться на милость наших хозяев в Фоллз-Черч. Поблефуйте немного, пригрозите прессой. Делаете ставку, берете половину жалованья и — на гражданку.

— Придется. Спасибо, хотя и не за что.

— Эй, я генеральскую дочку не трахал!

— Думаю, не отказался бы попользоваться.

— Майор, помните насчет служебных шашней? Не тронь малинку, где добываешь хлеб.

— Это зависит от малинки.

— И как она, хороша?

Он рассмеялся:

— Не то слово! Когда-нибудь расскажу.

— Я лучше в ее дневнике прочитаю. Всего хорошего, майор.

Я повесил трубку.

— Чего ты на него навалился? Эти мужики не совершали преступлений.

— Да, но они тупицы. Они у меня в печенках сидят.

— По-моему, ты просто ревнуешь.

— Держи свое мнение при себе.

— Слушаю, сэр.

Я потер виски.

— Извини, устал немного.

— Поговорим с папашей и сынком Ярдли? — предложила Синтия.

— Ну их... Пусть поостынут. — Я набрал номер Главной военной прокуратуры и попросил к телефону полковника Уимса, ее начальника. Секретарь осведомился, по какому делу.

— По делу об убийстве.

— Хорошо, сэр.

Синтия взяла отводную трубку и попросила:

— Будь, пожалуйста, повежливее.

Полковник Уимс сразу спросил:

— Вы ведете следствие?

— Да, сэр.

— Весьма кстати. Мне поручено составить обвинительное заключение против полковника Мура. Мне нужна информация.

— Довожу до вашего сведения, полковник, первую информацию: пока я не скажу, никакого обвинительного заключения против полковника Мура не будет.

— Простите, мистер Бреннер, но я получил инструкции из Пентагона.

— Хоть от тени самого Дугласа Макартура. — Армейские юристы, врачи и остальная подобная публика не считаются настоящими военными. Звания им присваиваются только ради жалованья, и они знают это. В принципе их всех надо было бы числить уорент-офицерами: и им хорошо, и другим тоже. — Ваше имя выплыло в связи с именем потерпевшей, — продолжил я.

— Простите, не понимаю...

— Вы женаты, полковник?

— Да, но...

— Не собираетесь разводиться?

— О чем вы, черт побери?

— Располагаю информацией, что вы совершили проступки, предусмотренные военно-правовым кодексом, а именно: статья 125 — телесное совокупление, статья 133 — поведение, недостойное офицера и джентльмена, статья 134 — пренебрежение обязанностями в ущерб порядку и дисциплине, поступки, бросающие тень на вооруженные силы страны. Этого достаточно, господин советник?

— Это неправда!

— Как узнать, что юрист лжет? Следите за губами.

Увы, он не оценил шутки.

— Вы обязаны предъявить неопровержимые доказательства при выдвижении такого обвинения.

Голос истинного юриста.

— Вы не знаете, как называют первые три сотни юристов на дне океана, нет? Доброе начало.

— Мистер Бреннер, я попрошу...

— Вас не мучает бессонница из-за проделок известной особы в спальне цокольного этажа? Я нашел эту комнатку, и в ней ваше изображение на видеоленте.

— Я никогда не был...

— Вдобавок фотографии, сделанные «Поляроидом».

— Я... я...

— А также записи в ее дневнике...

— О Боже...

— Послушайте, полковник, мне безразлично, чем вы там занимались с Энн Кемпбелл, но к делу об ее убийстве вас допускать нельзя. Не усложняйте проблему. Позвоните Главному военному прокурору, а еще лучше — летите в Вашингтон и подавайте рапорт об отставке. Сами составьте на себя обвинительное заключение, а дела передайте тому, кто способен держать дружка в штанах. Впрочем, нет — у вас в старшем комсоставе есть женщина?